Профессиональное обучение переводчика (стр. 10 )

Специфику газетно-журнального варианта письменной литературной нормы, помимо некоторых отступлений в сторону устного варианта, составляют прежде всего уже упомянутые клише и фразеологизмы. Их перевод - особая проблема, ведь передача их пословно, как правило, невозможна, поскольку они представляют собой единый образ, а значит, их следует рассматривать как единое семантическое целое; а замена их словами в прямом значении также нежелательна - исчезнет атмосфера привычных читателю образов и заранее заданных оценок, и читатель может потерять к тексту всякий интерес. Таким образом, часть коммуникативного задания - навязывание определенной позиции - не будет выполнена. Как же передавать клише и фразеологизмы? Техника передачи «настоящих» фразеологизмов - идиом, пословиц и поговорок - давно разработана. Переводчик рассматривает их как семантическое единство и пытается отыскать в языке перевода аналогичный фразеологизм, желательно - с той же степенью семантической связанности. Это означает, что, предположим, идиоме, где образность затемнена («бить баклуши»), он пытается подобрать в переводе эквивалент тоже с затемненной формой. Если такого эквивалента в языке перевода не существует, он идет на то, чтобы понизить степень семантической спаянности, и заменяет идиому на фразеологическое единство, где образность сохраняется (если представить себе, что идиома «бить баклуши» в языке перевода отсутствует, то ее семантику мы сможем передать фразеологическим единством «маяться дурью»). При переводе фразеологизмов в современном газетно-журнальном тексте от переводчика требуется предельное внимание, потому что существует такой феномен, как деформация и контаминация фразеологии. Самый простой вариант деформации - неполнота состава. «С кем поведешься...» - так называется одна из статей на политическую тему; подразумевается пословица «С кем поведешься, от того и наберешься». В таком случае при переводе, после того, как эквивалент найден, переводчику необходимо воспроизвести принцип неполноты, то есть, проще говоря, оборвать пословицу в тексте перевода, но так, чтобы сохранилась семантика подлинника. Контаминация, то есть переплетение двух фразеологизмов, вроде: «Не плюй в колодец, вылетит - не поймаешь» (контаминация двух пословиц: «Не плюй в колодец – пригодится воды напиться» и «Слово не воробей, вылетит - не поймаешь») требует от переводчика опять-таки воспроизведения приема. Когда эквиваленты найдены, их придется переплести. Это всего лишь два примера, на деле вариантов изменения состава фразеологизмов - значительно больше, и задача переводчика - заметить изменение и постараться отразить его в переводе.

Значительно сложнее обстоит дело с передачей клише, поскольку многие из них не зафиксированы в словаре. Именно словосочетания с этой, клишированной, сочетаемостью А. Фалалеев (Монтерей) предлагает ввести в активный запас устного переводчика (см. Главу 2, раздел 9.6). Примерно то же самое приходится посоветовать переводчику письменного текста. В данном случае нет необходимости заучивать эти обороты на слух, но надо натренировать себя на то, чтобы легко опознавать их в тексте оригинала и представлять себе, что именно в данном контексте обычно используют в языке перевода. Без этого опыта хорошего владения текстовой спецификой в равной мере как на языке оригинала, так и на языке перевода никогда не догадаться, что русское «закулисные сделки» и немецкое «Kuhhandel» (буквально «торговля коровами») - это одно и то же.

Еще более замысловатую проблему представляет высокая аллюзивность газетно-журнального текста. Выражается она в том, что журналисты используют в качестве готовых «блоков», о которых говорилось выше, скрытое или явное цитирование хорошо знакомых всем читателям фрагментов текста из известных кинофильмов, мультфильмов, популярных песен, звуковой и письменной рекламы - короче говоря, опираются на широкий вербальный контекст всех источников массовой информации. Вывод один: переводчик обязан стремиться как можно лучше знать этот контекст. Тогда хотя бы часть скрытых цитат он расшифрует и постарается воспроизвести или прокомментировать их в переводе. Здесь, однако, мы сталкиваемся со сложной ситуацией, о которой много спорят теоретики и практики: а надо ли передавать эту аллюзивность, если читатель перевода все равно не владеет широким контекстом СМИ? По нашему убеждению, расшифрованная переводчиком глубина содержания текста, его аллюзивный подтекст имеет право быть переданным, более того, у переводчика как раз нет права лишать читателя этой глубины, но прямой цитаты, предположим, из сериала, будет, пожалуй, недостаточно. Восполнить недостающий контекст поможет внутренний комментарий в переводе, что-нибудь вроде: «Чем дольше зреет, тем слаще будет, как гласит одна популярная в Германии реклама срочных банковских вкладов», где скрытой цитатой является текст рекламы «Die besten Fruchte reifen am längsten» (буквально: «Лучшие плоды созревают дольше всех»). Впрочем, как уже отмечалось, это вопрос спорный. Не исключено, что переводчик изберет более академический вариант комментирования - сноски.

Помимо фразеологизмов, клише и скрытых цитат, эмоциональная информация в газетно-журнальном тексте передается с помощью широкой палитры синтаксических средств. Во-первых, это длина и сложность предложения. Короткие фразы позволяют резко увеличить динамику повествования, а контраст коротких простых и длинных сложных предложений позволяет выделить необходимое. Как правило, выделяется таким образом оценка, заключенная в короткой фразе. Во-вторых, это инверсия, позволяющая выделить в предложении главное. Изредка для усиления эмоциональности используется также парцелляция, то есть отделение части предложения и оформление его как отдельного.

Особую роль в газетно-информационном тексте играют так называемые модные слова. Это могут быть слова иностранного происхождения, только входящие в язык (такие, как в современном русском языке «маргинальный», «офис» и мн. др.), или старые слова, но неожиданно расширившие диапазон сочетаемости (как в русском слово «стилистика»: «стилистика мебели», «стилистика автомобиля» и т. д.). В любом случае это слова, частотность употребления которых сегодня высока. Модные слова повышают доверие читателя к тексту (этим же средством активно пользуется реклама), подчеркивают актуальность информации. Однако если они не имеют международной популярности, то при переводе на другой язык не будут производить впечатление модных. Что же делать переводчику? Как передать это функционально важное средство? Пожалуй, здесь мыслима только лексическая компенсация, то есть введение в тест перевода модных слов языка перевода, точнее, замена при переводе нейтральных с точки зрения «модности» слов - на модные, то есть перенесение функционального параметра модности на другую лексему.

Вернемся к примеру на контаминацию двух пословиц «Не плюй в колодец, вылетит – не поймаешь». Здесь проявилась еще одна значимая черта газетно-журнального текста - наличие иронии, которая помогает расставить акценты в выражении автором оценки. Ирония - скрытый комизм, который строится, как известно, на сопоставлении несопоставимого (семантически, стилистически и т. п.). В газетно-журнальном тексте она часто базируется, например, на использовании лексики высокого стиля в нейтральном или близком к разговорному контексте. Так или иначе, переводчику придется для передачи этого средства попытаться воспроизвести принцип контраста, то есть найти среди вариантных соответствий такие, которые контрастируют по тому же принципу.

Говоря о газетно-журнальном тексте, мы исключили из нашего рассмотрения интервью и объявления. Некоторые особенности интервью уже обсуждались в главе об устном переводе. Прочие его особенности (клише, фразеология, модные слова), важные для перевода, рассмотрены в этом разделе. Объявления же, характерной чертой которых, наряду с другими, является компрессивность, мы решили вообще не затрагивать, так как они крайне редко являются объектом перевода.

Выводы для переводчика: Доминантами перевода газетно-журнального информационного текста являются средства, отражающие его коммуникативное задание, - сообщить новые сведения, навязав их определенную оценку. Еще раз кратко перечислим эти средства и ресурсы их передачи:

1) Числовые данные, имена собственные, названия фирм, учреждений и организаций передаются однозначными эквивалентами; единица перевода - слово или словосочетание.

2) Клише и фразеологизмы - перевод вариантными соответствиями; единицы перевода - словосочетание или предложение.

3) Скрытые цитаты - перевод с помощью вариантных соответствий или трансформаций, с комментированием (внутренним или внешним).

4) Модные слова - перевод с помощью лексической компенсации.

5) Контраст коротких и длинных предложений, контраст предложений по сложности, парцелляция - перевод с помощью функционально подобных структур, чаще всего с использованием трансформаций (с сохранением контраста).

6) Ирония - передается по принципу сохранения контраста функционально подобных средств. Единицы перевода - слово, словосочетание, предложение. Встречаются все виды соответствий.

4.9. Эссе (художественная публицистика)

Среди разнообразия публицистических текстов под этой разновидностью публицистики мы подразумеваем те из них, где на первый план выступает авторское начало, - от небольшой статьи до целой книги. Сейчас, когда понятие эссе стало толковаться зачастую очень расширительно, а под художественной публицистикой понимается, как правило, известный жанр прозы конца 18 - начала 19 века, пора отметить, что по сути это два исторических этапа развития одного и того же типа текста.

Однако в нашей типологической классификации мы включаем эссеистику в разряд нехудожественных текстов, поскольку вымысел здесь не играет определяющей роли. Все-таки в основе коммуникативного задания таких текстов лежит сообщение когнитивной информации, но под углом зрения определенного автора.

Итак, источником является автор не только как творческая индивидуальность, но и как носитель определенной общественной позиции, как представитель какого-то группового мнения. Поэтому отклик и полноту восприятия сообщаемой информации он находит в первую очередь у людей с похожими общественными взглядами.

Нам легко будет выявить особенности эссеистических текстов и специфику их перевода, если при анализе мы будем отталкиваться от того, что нам известно о текстах газетно-журнальной публицистики.

Прежде всего - о той когнитивной информации, которую он несет. Числовые данные, личные и географические имена, названия фирм и организаций здесь не выдуманы (во всяком случае, они по законам жанра обязаны быть таковыми), они отражают объективную действительность и передаются при переводе однозначными эквивалентами. По этим признакам эссеистический текст подобен любому тексту из газеты или журнала. Весьма своеобразным средством передачи когнитивной информации, типичным для эссе, является включение в текст экзотизмов и фрагментов иностранного текста для создания экзотического колорита. Экзотизмы переводчику приходится, в зависимости от глобального текста (то есть, скажем, от специфики журнала), либо транскрибировать, либо сохранять в графике подлинника (популярный в последние годы прием). При необходимости (по усмотрению переводчика) к экзотизмам даются пояснения - внутри текста (вводные слова) или вне текста (сноски).

А вот эмоциональная информация представлена гораздо более богатой палитрой средств, их использование индивидуализировано и свидетельствует о наличии на фоне эмоциональной информации также и эстетической. Фон письменной литературной нормы размыт, хотя она все же служит основой. Но в нее внедряются разнообразные отклонения - от диалектальных слов до воровского жаргона. Поскольку лексическая специфика функционально значима в каждом случае она передастся теми вариантными соответствиями, которые функционально соответствуют специфике лексики подлинника: высокая лексика, просторечие, грубо-просторечная лексика, жаргоны и т. п. имеют свои прямые соответствия в переводе, диалектальные особенности компенсируются просторечием. Эссеистическому тексту не придается видимость объективного и безэмоционального, как это принято в газетно-журнальном информационном тексте. Активно используется, например, эмоционально-оценочная лексика.

В эссеистическом тексте также заметна высокая частотность употребления фразеологизмов, но случаи деформации их встречаются чаще. Немало также и разнообразных клише, но клишированность не является основой построения текста, он не производит впечатления собранного из конструктора, а сам принцип использования стандартных оборотов речи часто иронически обыгрывается. Зато существенную роль играют индивидуальные средства образности. Это эпитеты, сравнения, метафоры и т. п. При передаче индивидуального образного словоупотребления переводчику приходится ориентироваться, во-первых, на необходимость сохранения самого факта наличия образного средства (его нельзя заменить словами той же семантики в прямом значении), во-вторых, постараться сохранить его индивидуальный характер. Авторские неологизмы, нарушение сочетаемости также отражают авторский стиль и должны быть переданы.

Диапазон синтаксических средств передачи эмоциональной информации чрезвычайно широк: это и контраст предложений по длине и сложности, и инверсии, и парцелляция. Но ко всем этим средствам добавляются так называемые синтаксические фигуры стиля, то есть средства, обладающие эстетической ценностью. На первом месте по частотности среди них синтаксический параллелизм, то есть двухкомпонентный и многокомпонентный повтор членов предложения, однородных придаточных, структуры целых самостоятельных предложений. Как правило, синтаксический параллелизм сопровождается лексическим повтором, а изредка - и фонемным повтором. Если комплекс лексических и синтаксических повторов образует определенный алгоритм, возникает риторический период, и тогда текст эссе приобретает определенный ритм. Отметим, что в индивидуальную авторскую стилистику входит также предпочтение определенному типу структур и синтаксических связей. Одни авторы эссе любят простые предложения, другие - широко пользуются парцелляцией, третьи - заметно предпочитают сочинительные структуры подчинительным. Если мы не заметим частотность определенных структур у данного автора, мы нивелируем его стиль.

Аллюзивность эссеистики чрезвычайно высока. К опоре на широкий, известный массовому читателю контекст текстов СМИ (от рекламы до сериалов) добавляется использование контекста мировой художественной литературы, библейских сюжетов и имен, фоновых знаний из разных областей человеческой деятельности. Поэтому порой «расшифровать» намеки и скрытые цитаты очень трудно, поскольку рассчитаны они на компетентного читателя. Тут в случае затруднений переводчику придется обратиться за консультацией к специалистам по соответствующей тематике.

Выводы для переводчика: В качестве доминант при переводе эссе выступает комплекс средств, передающих когнитивную, эмоциональную и эстетическую информацию. Средства оформления когнитивной информации: цифровые данные, имена собственные и приравниваемые к ним названия фирм и организаций - передаются однозначными эквивалентными соответствиями, а экзотизмы - транскрипцией или прямым перенесением в текст перевода. Единицы перевода - фонема, слово, словосочетание. Средства оформления эмоциональной информации в области лексики: эмоционально-оценочная лексика, просторечие, высокая лексика, жаргоны - передаются вариантными соответствиями с сохранением стилистической окраски. Диалектальная лексика компенсируется просторечием. Единицы перевода - слово и словосочетание. Фразеологизмы и клише рассматриваются как семантические единства и передаются вариантными соответствиями, по возможности - с сохранением их формальных особенностей и степени семантической спаянности (единицы перевода - словосочетание и предложение). Если в тексте они деформированы, переводчик старается отразить характер деформации. Скрытые цитаты выявляются с помощью сбора фоновых сведений и при передаче, если нужно, комментируются (см. разд. 4.8). Цитаты из известных источников (например, из «Гамлета» Шекспира) воспроизводятся с опорой на авторитетный перевод - тогда переводчик в сносках должен дать ссылку на автора перевода. Контраст предложений, инверсия, парцелляция - синтаксические средства оформления эмоциональной информации - передаются с помощью функционально соответствующих средств языка перевода вариантными соответствиями и трансформациями.

Эстетическая информация, оформленная с помощью индивидуальных образных средств, передается вариантными соответствиями или трансформациями с сохранением индивидуальных средств данной фигуры: эпитета, сравнения, метафоры и т. п. Воспроизводятся также неологизмы (переводчику придется по данной автором модели выстроить свои), искажения формы и нарушения сочетаемости. Тип и частотность синтаксических структур, характер синтаксических связей также характеризуют индивидуальность автора и в переводе воспроизводятся функционально адекватными средствами.

NB! При переводе такого текста, где на верхней ступеньке ранговой иерархии доминант перевода, в области инварианта, находится так много разнообразных языковых средств, часто возникает конфликт формы и содержания. Проще говоря, анализ показал, что переводчику необходимо передать много разнообразных средств, а передача одного из них мешает передать другое. Скажем, лексический повтор сохранить удалось, но он не включается в фонематический, так как слова в переводе начинаются на другую букву. Или: выбранный фразеологизм не встраивается в ритм фразы. Тогда переводчику приходится чем-то жертвовать. В этом нет ничего страшного, но при одном условии: все доминирующие в данном тексте языковые средства системны, и важна не передача каждого эпитета, а сохранение эпитетов в принципе, то есть сохранение системного признака. Не страшно заменить один фразеологизм словами в прямом значении, но нельзя все фразеологизмы в тексте перевода заменить на слова в прямом значении. Кроме того, именно в таких текстах большую помощь оказывает прием позиционной компенсации: если фразеологизм утрачен в одном месте текста, может быть, в другом месте слова в прямом значении удастся заменить фразеологизмом. Правда, позиционная компенсация не годится для восстановления синтаксических особенностей: инверсия, перенесенная в другое место текста, выделит совершенно иные компоненты содержания, а не те, которые выделил автор.

4.10. Мемуары

Мемуары - особый письменный повествовательный жанр (по объему это может быть небольшой очерк или целый том воспоминаний), тесно связанный своими корнями с научной историографией, но к научному типу текста его отнести нельзя, поскольку, во-первых, автор мемуаров не обладает компетентностью специалиста в области истории и, во-вторых, непременным участником описываемых событий является он сам. Никакой человек не в состоянии, описывая самого себя, быть абсолютно объективным, но формально мемуарист на это претендует. Создается сложное сплетение черт, отражающих объективные и субъективные признаки подачи информации.

Коммуникативное задание такого текста мы, собственно говоря, уже сформулировали - сообщить сведения о прошлом в трактовке автора повествования. Источником текста в данном случае является автор, но для обеспечения достоверности он может привлекать документальные материалы из газет, архивов и т. д. и цитировать их в своих мемуарах. Тогда перевод этих фрагментов осуществляется в соответствии с тем типом текста, который цитируется. Реципиентом мемуаров может быть любой взрослый читатель, хотя в зависимости от его жизненного опыта и возраста восприятие фактов может быть более или менее адекватным - не случайно читателями мемуаров часто бывают пожилые люди, которые могли быть современниками или даже очевидцами описываемых событий, и у них есть возможность сравнить содержание мемуаров с собственными впечатлениями и выстроить в сознании более многослойный ассоциативный ряд. Переводчику такого текста придется восполнять недостающие в его личном опыте сведения сбором обширной фоновой информации: чтением исторических трудов и архивных материалов, беседами с очевидцами, знакомством с периодикой прошлых лет, изучением музейных экспонатов - предметов материальной культуры прошлого, иногда и совсем недавнего.

Задача сообщить исторические сведения заставляет автора располагать их в хронологической последовательности, которая иногда нарушается экскурсами в прошлое и будущее, но в целом по логической структуре напоминает научный текст. Когнитивная основа информационного потока обеспечивается языковыми средствами, знакомыми нам по другим текстам, но в их использовании и частотности употребления отмечаются особенности:

1) Даты и другие числовые данные, личные и географические имена, названия организаций отражают объективную реальность и передаются в переводе однозначными эквивалентными соответствиями. Но поскольку темой мемуаров всегда является прошлое, среди этих языковых единиц часто встречаются устаревшие, и переводчику приходится выбирать устаревшее однозначное соответствие, поскольку языковые средства создания исторического колорита - одна из доминант перевода, и модернизация недопустима (так, «Кенигсберг» нельзя в переводе заменить на «Калининград»)

2) Многочисленные реалии быта и общественной жизни, реалии-меры и реалии-деньги также вполне объективны; среди них тоже бывает много реалий-историзмов. И те, и другие также передаются с помощью однозначных соответствий, но модернизация недопустима (замена немецкой «рейхсмарки» времен фашизма на просто «марку» будет очевидным искажением; точно так же в мемуарах, повествующих о начале века, немецкое название цветка «Dalie» будет переводиться как «далия», а не как «георгин»). Реалии-экзотизмы передаются либо с помощью транскрипции, либо с помощью традиционного соответствия (и надо обязательно проверить, нет ли такого соответствия).

3) Основным ориентиром в стиле мемуарного повествования, безусловно, служит письменная литературная норма языка; это отражается и на выборе лексики, и на характере синтаксических структур. Но и лексика, и синтаксис текста могут оказаться несколько устаревшими. Это происходит по вполне объективной причине: автор, пишущий мемуары на склоне лет, может быть носителем устаревшей литературной нормы. Кроме того, к отклонениям от нормы приводит субъективное начало.

Обратимся к этим «отклонениям». Они отражают ту эмоциональную информацию, которую несет мемуарный текст. Об эстетической информации в тексте мемуаров вряд ли можно говорить всерьез, мемуары пишутся не для того, чтобы «поиграть словом», но авторские эпитеты и метафоры все же порой встречаются, и их индивидуально авторский характер в таком случае должен быть передан. В целом же мы наблюдаем отклонения следующего рода:

1) в сторону высокого стиля - патетический оттенок повествования характерен для мемуаров; при этом используется высокая архаичная лексика, риторические вопросы и восклицания, эмфатический порядок слов;

2) в сторону устной речи - просторечная и грубо-просторечная лексика, жаргоны, диалектизмы, эллипсис (неполные предложения); эти средства используются при передаче прямой речи упоминаемых лиц;

3) средства оформления оценки - эмоционально-оценочная лексика, инверсии с актуализацией оценки, назывные оценочные предложения (свойственные тому оттенку внутренней речи, который присущ мемуарному тексту: «И пусть. Все равно мне никогда не забыть, как...»)

Повествование в тексте мемуаров ведется от первого лица, пассивные и неопределенно-личные конструкции для него не свойственны, не типично для мемуаров также разнообразие средств выражения логических связей, а сами предложения не обладают высокой степенью сложности, хотя синтаксическая сложность текста подлинника может быть различной. Но средства формальной когезии, как правило, представлены: союзы, наречия, модальные слова организуют связность повествования. Особенно четко прослеживается экспликация временной последовательности (в русском она выражается прежде всего с помощью временных наречий: «затем», «далее», «вскоре» и т. п.), которая выдвигается в предложении на первое место. Другие средства обозначения временной последовательности - даты - также рематически выделены и занимают в предложении либо первое, либо последнее место («Это случилось в марте 1944 года»).

Выводы для переводчика: В текстах мемуаров доминантами перевода являются средства, отражающие их коммуникативное задание - сообщить новые сведения о минувшем с точки зрения автора. Когнитивный компонент этих сведений выражен датами, именами, историческими реалиями, экзотизмами, которые при переводе передаются с помощью однозначных эквивалентов с учетом временного колорита. Экзотизмы, реалии-меры и реалии-деньги передаются транскрипцией или традиционными однозначными соответствиями в зависимости от их характера. Фон письменной литературной нормы также может содержать устаревшие слова и синтаксические структуры, и при выборе вариантных соответствий и трансформаций это учитывается. Эмоциональная информация выражается с помощью средств высокого стиля, просторечия, диалектизмов, жаргона, эмоционально-оценочной лексики и передается при переводе функционально адекватными средствами с помощью вариантных соответствий. Синтаксическая сложность подлинника может быть различной, и степень этой сложности воспроизводится в переводе. При передаче средств когезии важно сохранение наречий и других средств, передающих временную последовательность событий и их рематическую позицию в предложении. В тексте могут встречаться средства индивидуального авторского стиля (эпитеты, метафоры), и их специфика должна быть воспроизведена в переводе.

4.11. Научно-популярный текст

На первый взгляд научно-популярный текст по своим конструктивным признакам устроен проще, чем научный, а значит - он и проще для перевода. Но это лишь внешнее впечатление: ведь не всегда текст, где предложения сложнее и длиннее, представляет собой более сложное единство и задает более сложные задачи переводчику. Да, в научно-популярном тексте синтаксические структуры в целом проще, но коммуникативное задание - сложнее, а следовательно, и разнообразие средств больше. Его задача - донести до читателя познавательную информацию и одновременно - увлечь его этой информацией. Среди эмоциональных средств «приобщения» к теме, возбуждения интереса к ней отмечаются и средства, свойственные художественному тексту, то есть оформляющие эстетическую информацию.

Чтобы разобраться в сложном сплетении этих средств, обратимся к выявлению источника и реципиента научно-популярного текста. Источником является специалист в данной области (биолог, математик, искусствовед), и сведения, которые он сообщает, достоверны и объективны. Но всю меру своей компетентности он не проявляет, поскольку читателем его текста является некомпетентный или малокомпетентный реципиент. Снимаются и возрастные ограничения - большое количество научно-популярных текстов предназначается детям и подросткам. То, каким образом данный автор приспосабливает информацию к восприятию некомпетентным реципиентом, зависит от самого автора, хотя языковые средства популяризации у разных авторов одни и те же. Различается, пожалуй, компоновка средств, алгоритм их применения. Вот тут уж авторство несомненно, и имя автора как индивидуума, представляющего свой вариант адаптации научных сведений, всегда обозначается.

Научно-популярный текст содержит большой объем когнитивной информации. Диапазон средств, с помощью которых она передается, напоминает диапазон средств научного текста. Но при анализе мы сталкиваемся как с количественными, так и с качественными отличиями:

1) Термины. Количество их в научно-популярном тексте значительно меньше. Это касается и специальной терминологии, и лексики общенаучного описания.

2) Плотность информации. Она также ниже, чем в научном тексте. Реже применяются сокращения и скобки.

3) Средства, обеспечивающие объективность изложения: пассивные конструкции, неопределенно-личные и безличные предложения, преобладание абсолютного настоящего, неличная семантика подлежащего. Все эти средства используются в научно-популярном тексте в значительно меньшем объеме, хотя все они и представлены.

4) Фон нейтральной письменной литературной нормы также представлен, но границы его размыты, и отклонения, особенно в сторону разговорного стиля, многочисленны.

Итак, количество и разнообразие средств, обеспечивающих передачу когнитивной информации, сужается. Зато в научно-популярном тексте появляются, в сравнении с научным, особые средства, обеспечивающие выполнение второй части коммуникативного задания - заинтересовать читателя. Здесь доминируют следующие языковые средства:

1) Специальные средства, создающие эффект сближения автора с читателем: повествование от первого лица; разговорная и даже разговорно-просторечная лексика; прямое обращение к читателю; риторические вопросы.

2) Эмоционально-оценочные средства: лексика с эмоционально-оценочной коннотацией; инверсии, подчеркивающие оценочные компоненты предложения и т. д.

3) Включение в текст цитат из других источников, контрастирующих с научно-популярным текстом по типологическим признакам: фрагментов из поэтических и прозаических художественных произведений, летописей, научных статей и мн. др.

4) Фразеологизмы и образные клише, выполняющие функцию, подобную их функции в СМИ, - они облегчают восприятие содержания, включая в него привычный образный ряд. Часто используется деформация фразеологизмов.

5) Столкновение несовместимых языковых средств для создания эффекта неожиданности, иронической окраски или комизма. Эффект неожиданности позволяет заострить внимание на главном; ирония и комизм служат средством эмоциональной разрядки при восприятии сложного материала (подобно анекдоту, который рассказывает на лекции профессор).

Разнообразны средства передачи эстетической информации, заимствованные из арсенала художественной литературы: ввод условных выдуманных персонажей, использование эпитетов, сравнений и в особенности метафор. (Так, в одном из научно-популярных пособий для пользователей Интернета на всем протяжении повествования прослеживается метафора путешествия на различных средствах транспорта).

Выводы для переводчика: Доминирующими при переводе научно-популярного текста оказываются средства, обеспечивающие адаптированную автором подачу когнитивной информации и поддерживающие интерес к ней: термины и лексика общенаучного описания, которая передается, соответственно, однозначными эквивалентами и вариантными соответствиями; необходимая доля пассивных конструкций, безличных и неопределенно-личных предложений, которые передаются с помощью соответствующих трансформаций (количество их при переводе такого текста не рекомендуется увеличивать, учитывая еще и то, что в русском языке, по сравнению с основными европейскими языками, их частотность в любом типе текста ниже); разговорная лексика, эмоционально-оценочная лексика, эмоциональные инверсии, риторические вопросы, фразеологизмы и образные клише - передаются функционально соответствующими средствами в основном с помощью вариантных соответствий; эпитеты, сравнения, метафоры - передаются с сохранением особенностей каждого тропа; столкновение несовместимых языковых средств - не обязательно с сохранением конкретных особенностей этих средств (скажем, высокая лексика - просторечие), но обязательно - с сохранением принципа несовместимости.

4.12. Юридический текст

Юридический текст имеет черты сходства как с научным текстом, так и с текстом инструкции, поскольку выполняет и познавательные, и предписывающие функции. Такое коммуникативное задание имеют законы, включая Основной закон (Конституцию), а также все подзаконные акты. Они регулируют отношения людей в обществе в рамках одной страны. К этому же типу текстов относятся конвенции международного права, но их специфику мы здесь рассматривать не будем, т. к. предметом перевода они являются крайне редко.

Источником юридических текстов являются профессионалы-юристы, которые порождают эти тексты, учитывая особенности устройства общества. Но какими бы ни были законы по содержанию, по своим типологическим признакам они, как тексты, достаточно однородны. Комплекс средств, который для них характерен, обеспечивает полноценную передачу информации реципиенту. А реципиентом в данном случае является любой взрослый гражданин страны, ведь для него закон - это руководство к действию. Однако гражданину страны для понимания (толкования) любого закона, за исключением, может быть, Конституции, требуется помощь специалиста.

Рассмотрим значимые для перевода особенности юридического текста, опираясь на виды информации, которые в нем содержатся.

Когнитивную информацию несут в первую очередь юридические термины. Они обладают всеми характерными признаками терминов (однозначность, отсутствие эмоциональной окраски, независимость от контекста), но некоторая доля их (например, в русском: «референдум), «частная собственность», «потерпевший», «правонарушение» и др.) известна не только специалистам-юристам, но и всякому носителю языка, так как область применения их выходит за рамки юридического текста.

Объективность подачи информации обеспечивается, далее, преобладанием абсолютного настоящего времени глагола и пассивными конструкциями, а ее всеобщий характер - преобладающей семантикой подлежащего, где, наряду с существительными юридической тематики, чрезвычайно распространены существительные и местоимения с обобщающей семантикой («каждый», «никто», «все граждане»). Предписывающий характер информации передается с помощью глагольных структур со значением модальности необходимости и модальности возможности («не могут», «должен осуществляться» и т. п.). Юридические термины выступают на общем фоне письменной нейтральной литературной нормы языка в ее канцелярской разновидности.

Синтаксис юридического текста отличается полнотой структур, разнообразием средств, оформляющих логические связи. Частотны логические структуры со значением условия и причины, причем эти значения эксплицированы специальными языковыми средствами («в случае, если», «по причине» и т. п.). Необходимость полно и однозначно выразить каждое положение, избегая двусмысленных толкований, приводит к обилию однородных членов предложения и однородных придаточных.

Компрессивность юридическому тексту не свойственна. Для него не характерны сокращения, скобки, цифровые обозначения. Числительные, как правило, передаются словами. Не используются также указательные и личные местоимения и другие средства вторичной номинации, которые в научном тексте выполняют функцию средств формальной регрессивной когезии и увеличивают плотность информации. Преобладает тавтологическая когезия, то есть повторение в каждой следующей фразе одного и того же существительного.

Некоторые юридические термины имеют архаичную окраску, и их использование в тексте создает колорит высокого стиля («отрешение от должности», «жилище неприкосновенно» и пр.). Этот эмоциональный оттенок юридического текста связан с его высоким статусом в обществе и отражает отношение к нему людей. Благодаря лексике высокого стиля, эта эмоциональная информация передается реципиенту. Особенно отчетливо возвышенная окраска ощущается в преамбуле Основного закона (ср. преамбулы Американской Декларации Независимости, Основного закона Германии и Конституции Российской Федерации), где высокий стиль передается также с помощью синтаксических и графических средств (расположение текста на странице).

Из за большого объема этот материал размещен на нескольких страницах: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13