Ф. Ницше «Воля к власти»

Ф. Ницше «Воля к власти»

С О Д Е Р Ж А Н И Е

§ 1. Постановка проблемы…………………………………………………... 3

§ 2. Анализ книги Ф. Ницше «Воля к власти»……………………………... 4

§ 3. Выводы…………………………………………………………………. 11

§ 4. Источники……………………………………………………………… 12

§ 1. Постановка проблемы

Интерес к Ницше не ослабевает уже второе столетие. И если для своих совре­менников он скорее был пророком на­чавшегося духовного кризиса и грядущих социальных катастроф, потрясших за­падную цивилизацию в XX веке, то для нас, живущих в глобализованном мире, который строится по западному образцу, Ницше, возможно, выразитель волево­го начала цивилизации, внешне успеш­ной и доминирующей, но изнутри пора­женной безверием и нигилизмом, а зна­чит, ослаблением воли. Философия Ниц­ше неоднозначна и усиливает кристалли­зацию понятий и ценностей. Цивилиза­ция, на данный исторический момент за­дающая тон развитию всего мира, пыта­ется осознать себя. И в этом отношении страстно и странно написанная книга Фридриха Ницше «Воля к власти» не ут­ратила своей остроты.

Российскому читателю она тем более интересна, что впервые на русском без цензуры работа была издана в 2005 году. Этот «незавершенный трактат» Ницше существовал лишь в набросках и вышел в свет после его смерти в реконструкции его сестры Элизабет Ферстер-Ницше и его друга Петера Гаста[1].

Ницше задумал эту книгу жизни в 1883 году и активно работал над ней до своей трагической болезни — безумия, начав­шегося шесть лет спустя, и кончины в 1900 году.

Материал «Воли к власти», согласно плану самого философа (1887 года), разделен на четыре книги, а вер­нее, части: «Европейский нигилизм» (I), «Критика прежних высших ценностей» (II), «Принцип новой оценки» (III), «По­рода и взращивание» (IV). Вся книга со­держит 1067 фрагментов (хотя случались издания, содержавшие почти 9000 отрывков, например немецкое академичес­кое издание, 1967). Но через мозаику набросков и суждений проступает стро­гая концепция, «система в афоризмах».

§ 2. Анализ книги Ф. Ницше «Воля к власти»

Тема воли к власти проходит у Ницше через все его творчество, начиная с рабо­ты «Так говорил Заратустра». Волю к влас­ти Ницше понимает как принцип сущест­вования. Но если поначалу философ трактовал неудовлетворенную волю как источник страданий, от которых освобо­дить может эстетика, искусство, а позже — интеллект, эмпирическое познание, то постепенно Ницше приходит к понима­нию воли как оптимистичного утвержде­ния жизни.

Теперь он интерпретирует во­лю как волю к жизни, а значит, и властво­ванию, потому что жизнь основана на стремлении к власти, к мощи. Закон вы­живания состоит в выживании сильней­шего, что согласуется с дарвиновской тео­рией естественного отбора. А так как именно борьба за существование, жесто­кая борьба за выживание сильнейших, яв­ляется условием эволюционного развития видов, то следует без жалоб принимать эту борьбу. Нужно стремиться к силе и мощи, а не к слабости и немощи. Это - основной инстинкт живых существ. Слабое должно пасть и погибнуть, а сильное — подняться выше и укрепиться. В «Воле к власти» Ницше прославляет радость упорной и ожесточенной борьбы за жизнь.

Так он пытается лечить свой больной, изнеженный век. Именно пессимизм и расслабленность, обывательскую успоко­енность современников он воспринимает как упадок и болезнь культуры. Жизнь – это рост, власть, мощь, воля наперекор преградам. Значит, нужно их преодоле­ние и возрождение «воли к власти». Ниц­ше подчеркивает, что воля к власти — это воля к насилию, господству. Но именно воли к власти нет в высших человеческих ценностях — в заповедях, как он считает, наоборот, преобладают ценности дегра­дации, нигилизма. А мысли, правящие миром, должны быть сильными, утверж­дает Ницше. Против этого трудно возра­жать, хотя вряд ли условие это достаточно для правящих миром идей.

Целью Ницше при написании этой книги была переоценка всех ценностей, что подчеркнуто в подзаголовке произведения. Проявления принципа воли к власти как квинтэссенции жизни он ищет в философии, религии, естествознании, политике, искусстве, что, в свою очередь, расходясь с принятыми устоями общест­ва, вело к пересмотру ценностей. Ценнос­ти — условие сохранения и развития слож­ных образований. А ложные ценностные конструкции, мифы культуры, ее ловуш­ки и маски подменяют «волю к власти» так называемой «истиной бытия».

Ницше восстает против жизни «прос­того смертного», подчиняющегося «стад­ным инстинктам». Упрекает старую мо­раль в потакании слабым и утверждает новые ценности, связанные с волей как жизненной силой и властью. Считает, что именно воля как центр силы конструирует мир и ценности. А так как, по Ницше, «Бог мертв», ибо вера в сверхъестественное, высшее пошатну­лась и оказалась развенчанной с наступ­лением века рационализма и нигилизма, то на место Бога у Ницше встает сверхче­ловек, сущность которого «волится из воли к власти», и за ним — будущее. Так Ницше понимает утрату веры в смысл жизни и смерти, в «потусторонние» ил­люзии — так «умирает Бог».

Приходящее на место веры знание (научное) интер­претирует потустороннее как «ничто». На смену вере и знанию приходит ниги­лизм. И хотя Ницше пытается преодо­леть эту гибельную триаду, его собствен­ная философия строится на постулатах естествознания. Это своеобразная реак­ция на усиливающееся влияние науки и материализма, которые поставили рели­гию и мораль под сомнение и не смогли предложить ничего, кроме агностицизма (согласно которому любые абсолютные основания реальности непознаваемы, так как не могут быть подтверждены опытной наукой).

У Ницше происходит невольная под­мена цели и средства, ибо если целью может быть жизнь, познание, творчест­во, то воля — это только инструмент, в том числе и воля к власти. В сообществе животных инстинктивным является стремление к выживанию, средством для чего может быть как доминирование, так и подчинение, то есть совершенно раз­ное отношение к «власти». Да и сама власть скорее понятие человеческого со­общества, а не зоологического. Уже поэ­тому принцип воли к власти нельзя считать универсальным, на чем настаивает Ницше.

Применительно же к человечес­кому обществу и социальной жизни власть принадлежит к числу высших, не­редко необъявленных, ценностей, но это скорее ценности второго уровня, инстру­ментальные, так как выживание в социу­ме связано не только с властью, — это лишь один из механизмов. У воли к влас­ти должны быть цель и вектор развития. Если это сверхчеловек, как представляет Ницше, то речь идет о выращивании кас­ты власти с претензией на изменение природы такого человека, что для исто­рии не ново. Но амбиции либо претен­зии никогда не заменят сущности.

Понятие власти у Ницше оказалось неразрывно связан­ным с понятием нигилизма. Констатация и диагностика нигилизма, этого «само­го страшного из гостей», по выражению самого мыслителя, как главной пробле­мы, стоящей перед лицом европейского человечества уже с первых страниц «Воли к власти», задают магистральную линию ницшеанского вопрошания о власти и очерчивают возможные контуры новой метафизики власти.

Согласно Ницше характерные для сов­ременной ему Европы конца XIX века все­общая упорядоченность, интеллектуально обозримая и безликая, ставшая образцом научного знания, стремление к социально­му и политическому равенству приводят к ослаблению жизненных сил культуры. Из нее исчезает дух героизма и непредсказуе­мости, в результате чего торжествует пос­редственность, а личность растворяется в безликости толпы. Этапы развития евро­пейской культуры, приведшие ее к пла­чевному состоянию, Ницше диагностиру­ет как этапы прогрессирующего развития нигилизма.

Сам Ницше определяет нигилизм как отрицание жизни и высших ценностей. И если прежде нигилизм означал обес­ценивание и отрицание жизни во имя высших ценностей, таких, как Бог, то современная эпоха порождает согласно Ницше новую форму нигилизма — отри­цание этих прежде утверждаемых высших ценностей и замену их ценностями «человеческими, слишком человечески­ми» (так называется одна из книг самого Ницше). Мораль заменяет религию, как, например, в философии Канта и в эпоху Просвещения в целом; польза, прогресс, история встают на место божественных установлений.

Нигилизм для Ницше — это не только позитивистский дух науки XIX в., но более широкое историческое движение, затра­гивающее всю историю Запада последних столетий и лишь с особой силой проявляю­щееся в позитивизме, пессимизме и соци­ализме. Истолкование самой сути этого нигилизма Ницше сводит к краткой фор­муле «Бог мертв». В словах Ницше мы сталкиваемся не с выра­жением личных убеждений атеиста, но с проницательными констатациями проро­ка. «Бог умер»: это значит, что христианс­кий Бог, Бог западной метафизики — уже мертвая фикция ума, «голая идея», абс­трактный смысл. В лучшем случае этот Бог представляет собой некоего идола, некую условную «ценность». Действительно, он никак не влияет на жизнь европейца, вовсе не он придает смысл существованию чело­века, мира и истории. На Западе место Бога пусто: Бог есть отсутствие. Это отсутст­вие уничтожает всякую жизненную истину по ту сторону тленности и смерти и опре­деляет содержание европейского нигилиз­ма. Именно в силу того, что европейская метафизика предлагает абсолютизирован­ие, рационалистически принять Бога, она приготовляет и возможность рационалис­тически отрицать его. Смерть Бога есть итог почти тысячелетнего исторического развития этого абсолютизированного и обоюдоострого рационализма в пространс­тве западноевропейской цивилизации.

Нигилизм — это исторический процесс, в ходе которого «сверхчувственное» в его господствующей высоте становится шатким и ничтожным, так как само сущее теряет свою ценность и смысл. Поэтому нигилизм — это не очередное модное воззрение или течение мысли со своими кумирами, основоположниками, пред­ставителями. Наоборот, нигилизм — это то, чему отныне суждено проявляться во всех воззрениях, ибо это — история суще­го, когда медленно, но неотвратимо выхо­дит на свет смерть христианского Бога в сердцах европейцев. Да, в этого Бога еще долго будут верить и считать, что он по-прежнему оказывает определяющее воз­действие на мир и судьбы человечества, но для Ницше подобная вера похожа на свет уже угасшей звезды, когда сама звез­да исчезла, а ее свет виден еще некоторое время, создавая онтическую иллюзию присутствия. Смерть Бога для Ницше — основное событие современности, впер­вые прочувствованное и до конца поня­тое им самим. Это событие требует новой переоценки всех ценностей, поскольку прежние ценности, связанные с христи­анским Богом и сферой сверхчувственно­го, вообще утратили свой смысл. И теперь классически понятый нигилизм означает освобождение от прежних ценностей, но для новой переоценки ценностей — зада­чи, которую Ницше ставит перед собс­твенной философией. Это означает, что пассивный нигилизм разочарования в ценностях прошлого должен сменить­ся активным нигилизмом возрастания мощи духа и жизненных сил, который решительно критикует прежние ценнос­ти и утверждает новые цели, ценности и перспективы. В центре этого утверждаю­щего нигилизма Ницше ставит свое уче­ние о воле к власти и сверхчеловеке.

На последнем этапе нигилизма все цен­ности прежних эпох приходят в упадок, все обессмысливается и воля погружает­ся в бездействие. Современный человек, собственно, по-настоящему уже ничего и не хочет, а лишь пытается по инерции продолжать полученный когда-то импульс жизни, все более и более погружаясь в рутину мелких выгод и удовольствий. Но именно в этот момент сумерек культуры, когда ее судьба, казалось бы, предрешена, и открывается последняя возможность ее выживания, возможность для переоценки заново всех прежних ценностей, для ново­го переосмысления понятий добра и зла. И это не просто возвращение воли, это — новый, невиданный прежде ее порыв.

Здесь, по Ницше, на первое место выходит поддерживаемая изначальным импульсом жизни воля к власти, лишенная всяких моральных противовесов. «Что хорошо? — спрашивает Ницше и сам же дает ответ: все, что повышает в человеке чувство власти, волю к власти, самую власть. Что дурно? Все, что происходит из слабости».

Здесь нужно уточнить, что же понима­ет Ницше под «властью». «Власть» здесь вовсе не означает распоряжения другими людьми, эта власть не политическая или социальная, но метафизическая, выстра­иваемая сознательно как принцип жизни. Природа воли к власти, по Ницше, — не в том, чтобы просто господствовать, рас­поряжаться или брать (для этого вовсе не требовалась бы такая фундаментальная переоценка всех ценностей), но в том, чтобы творить и отдавать.

Воля к власти — эта сознательная воля к опьянению жизнью. Это — сама тайна жизни, основная черта всего сущего. Все сущее, поскольку оно вообще есть, и в том виде, как оно на самом деле есть, — это «воля к власти». И познание, если оно не умерло в абстракциях разума и не отор­валось от жизни окончательно, действи­тельно только как орудие власти. Законы науки — всего лишь полезные фикции, а истина — полезное заблуждение. Ницше отвергает христианство как религию, сознательно ослабляющую жизнь и про­тивостоящую «воле к власти», то есть как религию, направленную против жизни и законов мироздания, а значит, религию (в новой, ницшеанской шкале ценнос­тей) аморальную.

Для Ницше равным образом неприемлемо как утверждаемое христианством равенство людей перед богом (жизнь создала людей неравны­ми, поскольку у них разная сила воли к власти), так и религиозное смирение (что означает опять-таки подавление в себе этой воли к власти). Ницше отвергает и все виды социалистических учений, видя в них «восстание рабов в морали». На место умершего Бога прежней куль­туры должен встать сверхчеловек, прези­рающий прежние моральные ценности и утверждающий свою безграничную волю к власти. Образ сверхчеловека встает со страниц главного произведения Ницше — «Так говорил Заратустра» (1885), где Ницше вкладывает в уста стилизован­ного им под свою философию древнеперсидского религиозного реформатора свои сокровеннейшие мысли о сверхче­ловеке (образцом которого ницшеанс­кий Заратустра и является). Заратустра, сверхчеловек — это «танцующая звезда», вечное движение и становление, лишен­ное атрибутов устойчивого бытия, он — чистая воля к власти, утверждение жизни за пределами истины и лжи, за пределами добра и зла. В своих последних произве­дениях Ницше пророчествует о гибели современной ему цивилизации, о миро­вых войнах и новом устройстве мира. И хотя прогнозы Ницше казались совре­менникам чрезмерно пессимистически­ми, своего рода плодами болезненного воображения, многие из них в XX веке осуществились (достаточно упомянуть две мировые войны, появление массовой культуры и единой Европы), а его фило­софия оказала влияние на всю европейс­кую культуру XX века.

Власть постоянно находится в движе­нии, и «воле к власти» противостоит не достигнутая и обретенная власть, но «воля к безвластию». Сущность власти как раз и заключается в «воле к власти», то есть в воле к преодолению и расширению себя самой. Но когда мерой всего становит­ся лишь количество возросшей и орга­низованной власти, то мы переходим в полностью нигилистическое измерение, отрицающее саму возможность задавать­ся вопросами о бытийных источниках и целях самой власти.

§ 3. Выводы

Воля к власти представляет собой основное понятие в философии Ницше, используемое им для обозначения принципа объяснения всего совершающегося в мире как таковом; его субстанциальной основы и фундаментальной движущей силы. Это то, с помощью чего все должно быть в конечном счете истолковано и к чему все должно быть сведено.

Воля к власти – понятие, подвергавшееся в истории философии беспрецедентным искажениям и фальсификациям; оно и по сей день остается объектом самых различных интерпретаций в том числе и потому, что сам Ницше не особо заботился объяснить, что же все-таки он под ним понимает.

В то же время Ницше не мог знать, что его аристок­ратичный конструкт — сверхчеловек — будет удобной ширмой для «людей из толпы», безликих и слабых, неполноцен­ных и ущемленных, и в силу этого склон­ных к насилию и имморализму, бесчело­вечности и жестокости. Сверхчеловек оказался Нечеловеком, а не Богочелове­ком.

Ницше писал Г. Брандесу, что «весь мир содрогнется», когда увидит его но­вую книгу: «Я — настоящее бедствие». Это действительно книга, которая взры­вает устоявшееся понимание вещей. В ней есть предвосхищение чудовищного кризиса и катастроф XX века, которые поначалу произошли не в социально-экономической и политической сферах, не в материальном бытии, а в умах и ду­шах людей.

Я думаю, что возможно, самой страшной расплатой за «переоценку ценностей» и понимание жизни прежде всего как воли к власти, за ее абсолютизацию является разрушение души и сошествие с ума — как отдельного человека (что и случи­лось с автором книги), так и целых об­ществ, а в пределе — всего человечества. Ибо гипертрофированная воля к власти сродни безумию и ведет к разрушению, что наглядно подтверждает Новейшая история.

§ 4. Источники

1. Семенова, к власти: [рецензия] / // Власть. – 2005. – N 8. – С. 84-85.

2. Мюрберг, И. о современном человеке в пространстве политического // Вопросы философии. – 2009. – N 5. – С. 47-60.

3. Косыхин, власти и проблема нигилизма в европейской философии // Власть. – 2008. – N 3. – С. 90-94.

4. Ницше, Ф. Воля к власти / Пер. с нем. – М.: Культурная революция, 2005. – 880 с.

[1] Ницше, Ф. Воля к власти / Пер. с нем. – М.: Культурная революция, 2005. – 880 с.