Министерство образования Российской Федерации

Удмуртский государственный университет

Институт Человека

СОЦИУМ:

СОЦИАЛЬНАЯ ОНТОЛОГИЯ

Сборник научных статей

Ижевск

2004

УДК 101.1 :: 316(045)

СОЦИУМ В КОНСТРУКЦИЯХ СОЦИАЛЬНОЙ ТОПОЛОГИИ

Целостный подход к изучению социальной реальности предполагает, что только принадлежность теоретических построений структуре изучаемого предмета обеспечивает их пригодность для объяснения и предска-зания поведения элементов реальности. Основной задачей предпринимаемого исследования является попытка определения онтологического статуса теоретических конструкций топологического подхода.

Ключевые слова: самовопрошание. самообнаружение, самопредставленность, пространственность целостного присутствия, целостный топологический подход.

Для разработки онтологии целостного подхода к изучению социальной реальности в первую очередь необходимо доказать способность целостного социального бытия к самоопределению, то есть к самообнаружению себя в конструкциях социальной действительности. Следует показать способ оперирования социальным фактом, понятым не как вещь и не как мыслительный феномен, но как событие самоопределения субъект-объектного тождества социальной реальности. При этом следует доказать, что событие самопредставления сущностно принадлежит бытию, наполнено им, и представляет реальность в раскрытом пространстве действительности социальных структур. Актуализированное таким образом социальное бытие обнаруживает себя через «точку» социального субъекта. Необходимо показать пространственность целостного присутствия субъекта в единстве черт его индивидуальности и черт его причастности социальному полю.

60

Самопознание социального бытия в связи со своей сущностной свободой всегда рискованно, не предопределено. Бытие необходимо актуализируется в конструкциях социальной действительности, но их специфика всегда произвольна и ситуативна. Это порождает множественность проектов саморепрезентации реальности. Следует показать, что она существует во множестве репрезентаций, не утрачивая при этом своей целостности. В связи с этим, необходимо доказать, что истина социального дана в самом этом конфликте репрезентаций, который нужно рассматривать скорее как диалог, нежели как конфронтацию. Это указывает на возможность и необходимость применения герменевтической методологии в социально-философских дисциплинах. Задачей настоящего исследования является раскрытие возможностей герменевтики в познании социальной реальности. Более того, мы должны доказать, что именно применение герменевтической методологии обеспечивает надежную онтологическую базу для социальной топологии. Для этого следует решить две промежуточные задачи. Во-первых, нужно показать, что структуры социальной действительности существуют как специфически языковые феномены. Во-вторых, следует доказать, что онтология социальной действительности заключается в «изображении» социального бытия.

1. Топология социальной целостности

Посылка о языковой взаимопредставленности, со-в-местности социального субъекта и социальной реальности является принципиальной для решения проблемы построения логически согласованной и эмпирически адекватной теоретической системы в социальных науках. Следует четко осознавать, что основным препятствием для создания такой системы является традиционный научный подход, рассматривающий социальную реальность как лежащую «вне» и «независимо» от социального субъекта. В науке следствием такого подхода является разрыв между логической формой и содержанием научной дисциплины. Целостное герменевтическое понимание социальной реальности как со-в-местности социального субъекта и объективной социальной действительности в «точке» «Я» решает эту задачу.

Поиск целостного способа построения социальной теории натолкнул немецко-американского социального психолога К. Левина на простую, но, как выясняется, не тривиальную для современных наук о человеке и обществе, мысль о том, что поведение и развитие зависят от состояния человека и его среды. Для формализации данного утверждения Левин предложил формулу В = F(P, E), где В - поведение человека (behavior); Р - человек (personality); E - среда (environment).

В данной формуле Р и Е рассматриваются как зависимые друг от друга перемен­ные. Логичнее рассматривать подобные переменные как единое целое. В данном случае, по определению, невозможно представить Р через Е и наоборот, следовательно, необходимо рассматривать их как эффекты некоторой третьей переменной, которую К. Левин назвал «жизненным пространством». В этом случае, формула заменяется на В = F(LSp), где LSp - жизненное пространство (life space). Очевидно, что данная формула описывает все пространство объяснительных конструкций социального поведения, так как не существует поведения, лежащего вне индивида или его социальной среды.

Задача объяснения поведения индивида или группы (в целом - социального агента) при таком подходе сводится, во-первых, к нахождению особого представления жизненного пространства, такого, которое включало бы факты и индивидуального и социального плана, представленные в единой концептуальной размерности социального события. Во-вторых, к определению функции, которая связывает поведение с жизненным пространством. Поскольку функция - это отображение одного ряда переменных на другом, а все переменные принадлежат единому жизненному пространству, постольку поведение следует рассматривать как отображение одних областей жизненного

61

пространства на других и, в целом, как траекторию изменения «формы» жизненного пространства. Для концептуализации категории «социальное поведение» К. Левин вводит концепцию «педологического» пространства, то есть пространства направлений, перемещений. Годологическое пространство отображается в виде некоторого вектора или траектории перемещения «точки экспозиции» внутри областей жизненного пространства. Результатом функции социального поведения является понимание некоторой связности областей жизненного пространства, конституируемой движением точки экспозиции, которой, по сути, является социальный субъект.

Таким образом, необходимо рассматривать социальный субъект и окружающее его социальное пространство как связность сосуществующих взаимозависимых социальных фактов - областей или событий жизненного пространства. По сути, речь идет о некотором социальном поле. Чтобы избежать ненужных допущений, можно представлять... поле научно с помощью взаимосвязей его частей на математическом языке, не спрашивая... «что стоит за» этим полем. Такое математическое представление... поля и уравнения, выражающие... законы, - это все, что нужно знать для предсказания поведения. Основным предметом социальных дисциплин в рамках полевой или топологи­ческой конструкции является взаимозависимость или со-бытийность областей поля, про­являющаяся в виде некоторых полевых аффектов. В этом отношении нет нужды заглядывать «за» социальную сущность области реальности для объяснения ее поведения. Все эти возможные «за» «уже» даны в социальной представленности действительности в качестве специфических границ областей жизненного пространства социального субъекта, как социальная ситуация само обнаружения субъекта. Любое социальное поведение следует рассматривать в качестве траектории изменения некоторого состояния поля жизненного пространства в данную единицу времени.

При таком понимании предмета социальной философии существенными оказываются три момента. Во-первых, это операциональный или прагматический подход к истолкованию категории «социальной действительности» и определению факта существования того или иного социального явления (эффекта социального поля). Существующими следует признавать все социальные факты, способные оказывать демонстрируемое воздействие на поле, то есть задействованные в процессе социального дискурса. Существование социального факта оказывается в первую очередь и, более того, исключительно «существованием для» социального субъекта.

Во-вторых, базовым принципом исследования социального поля следует считать так называемый динамический подход. Имея дело с совокупностью взаимозависимых фактов, невозможно ограничиться исследованием их «сущностных» характеристик. Подобный сбор сведений о фенотипических свойствах объектов бессмыслен с точки зрения социальной теории. Исследовать социальные объекты необходимо в первую очередь с точки зрения их взаимозависимостей, то есть их данности в дискурсивной практике взаимного переопределения. На первый взгляд, это усложняет и запутывает исследование, но если ухватить принцип построения отношения, все сразу становится на свои места, все определения включаются в единую логику, все объекты оказываются сравнимыми в рамках единой системы измерения. Очевидно, что в данном случае необходимым и достаточным оказывается представление предмета исследования при помощи топологического понятия пространства и динамических понятий траектории, напряжения и силы, где фундаментальными характеристиками оказываются: 1) относительные позиции объектов, являющихся областями поля; 2) направления их передвижений в поле: 3) относительные силы, толкающие объект в направлении его движения, либо препятствующие его движению и суммируемые тем или иным значением характеристики напряжения поля.

62

В-третьих, все детерминанты поведения социального объекта в данное время следует считать свойствами социального поля в это время. Любая детерминанта поведения топологически интерпретируется как то или иное положение топологической границы области объекта «Прошлое», «настоящее», «будущее», «внешнее», «внутреннее» — суть характеристики настоящей системы, измерения динамики ее движения и положения в дискурсивном пространстве. Они существуют лишь для социального субъекта, который находится всегда в «настоящем» моменте. Категории «прошлого», «будущего», «внешнего» составляют лишь пределы существования субъекта «здесь и сейчас» в социальном поле. Эти категории составляют видение субъектом пространственно-временных траекторий своего движения по областям жизненного пространства.

Полевой подход к изучению жизненного пространства позволяет применить для представления и анализа позиций объектов и направлений их передвижения так называемую «топологическую геометрию». В «Математическом энциклопедическом словаре» дается такое определение топологии: «Топология (от греч. фпрпт - место и лпгпт - слово, учение) - раздел математики, имеющий своим назначением выяснение и исследование в рамках математики идеи непрерывности». К. Левин в 1939 году так характеризовал возможности топологии в социальных науках, в частности, в психологии: «Это пространство позволяет представить позицию внутри или вовне определенного региона, отношения между частями и целым и большое количество структурных характеристик. Все это делается математически точным образом, но не предполагает количественного установления величины, которое обычно невозможно в психологическом поле». Топология позволяет четко и однозначно, как в геометрии, определять в жизненном пространстве социального субъекта позиции, направления и дистанции, причем именно в тех случаях, когда позиция личности и направление ее действий имеют не физический, а социальный характер.

Выделяя некоторый конечный набор связных областей в качестве базового для измерения какой-либо характеристики социального пространства, можно применить для измерения данной характеристики еще один аналитический инструмент, который в физике обычно называют «фазовым пространством». Фазовое пространство позволяет измерить изменения в той или иной области в зависимости от изменений в другой и или в ансамбле других областей. Возможности применения данной техники в социальных науках К. Левин описывал следующим образом: «Фазовое пространство - это система координат, каждая из которых соответствует разным величинам интенсивности одной «характеристики»... оно концентрируется на одном или нескольких факторах. Оно представляет, посредством графиков или уравнений количественную зависимость между этими несколькими характеристиками, переменными или аспектами поля или события в нем».

Наиболее распространен данный инструмент, как уже упоминалось, в физике и технических науках, где его применяют для многофакторного анализа событий и тенденций. Действительность фазового пространства в физике ни у кого не вызывает сомнений. Хотя, по сути, фазовое пространство — это символическая конструкция, позволяющая формализовать те или иные утверждения. В принципе, даже то, что называется «физическим пространством», является фазовым пространством для описания физических перемещений объектов, с осями координат, соответствующими высоте, ширине и глубине трехмерного пространства.

Точно так же, разговор о топологии и социальном пространстве возможен лишь при признании того факта, что, имея дело с какой-либо топологией, описывающей то или иное поле, исследователь имеет дело с действительным пространствам, т. е. с реальностью, выдающейся ему в символическом плане открытости. Любое пространство, в том числе и физическое - это не что иное, как символическое пространство свершения множества

63

фактов (событий, областей поля), существующих в данное время и проявляющих определенные типы взаимозависимостей. Необходимо заключить: «...социальное поле в действительности является эмпирическим пространством, которое так же «реально», как и физическое».

2. Онтология социального самопознания

Основным философским вопросом топологического подхода в социальных дисциплинах является определение онтологического статуса социальной топологии. Наука может изучать только «существующие» факты и явления. Предыдущий анализ показал неопределенность категории существования, применяемой для определения реальности социального бытия. Выясняется, что реальность дана социальному субъекту исключительно в описательных категориях, как видение, или как так или иначе символически оформленное знание.

Вопрос о существовании не нов для философии. Так или иначе, он поднимался и во времена античности, и в средневековье, и в новое время. Не смотря на множество форм, в которых он проявляется, он сводится к вопросу о том, на сколько реальны воспринимаемые нами вещи, есть ли что-либо за пределами нашего знания. В зависимости от того, какой ответ принимается, мы имеем дело либо с рационализмом, принимающим наличие некоторого «внешнего» мира за пределами наших познавательных способностей, либо со скептицизмом, отрицающим наличие такого мира. Основной интуицией топологического подхода является понимание наличия некоторого третьего способа рассуждений. Этот способ должен быть основан на аксиоме субъект-объектного тождества реальности, за счет которого может быть разрешено противоречие реализма и скептицизма

Начать наши рассуждения следует с констатации того факта, что социальное бытие всегда прячется от нас за техническими аспектами действительности социальной структуры. Социальная реальность всегда дана нам, будучи оформленной какой-либо дискурсивной практикой. Следует разобраться в том, что же такое «социальное» как «само-по-себе-существующее» целое? Как мы можем говорить о «самой-по-себе-существующей» реальности, если, говоря о ней, мы всегда говорим о ее структуре, о ее дискурсивной представленности в опыте нашего познания?

Ответ на такой вопрос может быть получен только при опросе самого социального бытия, да и сам вопрос может быть задан только инстанцией, совпадающей с ним по содержанию. Эта проблема родственна хайдеггеровскому экзистенциальному вопросу, суть которого раскрывается в том, что: «Поскольку спрошенное составляет бытие, а бытие означает бытие сущего, опрашиваемым бытийного вопроса оказывается само сущее. Оно как бы расспрашивается на тему его бытия. Чтобы оно однако могло неискаженно выдавать черты своего бытия, оно со своей стороны должно прежде стать доступно, так как оно само по себе есть». «Непосредственное» восприятие социального бытия означает необходимость рассмотрения его как единства «спрошенного» или социальной реальности и «спрашивания», размыкания неразличенности самоприсутствия бытия в структурах социальной действительности. При этом необходимо избегать отождествления субъекта спрашивания с конкретным социальным агентом, рассматривая социальное бытие как аутопойэтическую (замкнутую на себя, самовоспроизводящуюся) систему. Бытие соотнесено со своим спрашиванием в качестве его «до-» и «после-». М. Хайдеггер говорит в данном случае о «назад-или вперед-отнесенности» бытия, коренной задетости спрашивания его спрошенным. Спрашивая о чем-либо, мы в первую очередь спрашиваем самих себя: о нашем месте в спрошенном, о нашем видении спрошенного. Предмет вопрошания дан нам как предел нашего существования, как элемент структуры нашего видения мира. Тем самым, актом мышления о социальной реальности мы помещаемся в

64

центр субъекта ее самовопрошания, становимся местом ее самоопределения и самопознания.

Размыкая бытие, «спрашивание» становится при-сутствующим перед «опрошенным», которое, в свою очередь, оказывается пред-ставленным перед ним. В этом состоит суть эк-зистирования бытия: бытие эк-статично, вынесено на пределы. Предел в качестве открытости погружен в бытие или заброшен в него. Мышление о социальной реальности погружено в социальную реальность, обнаруживает себя заброшенным в нее, соотнесенным с ней в потоке самопредставления.

В этом заключается различие между гуссерлевской и хайдеггеровской феноменологией. Гуссерлевская феноменология заключается в попытке постичь смысл чистой данности объекта посредством вынесения «за скобки» его социальных значений в момент рефлексивного «эпохе» трансцендентального субъекта М. Хайдеггер, напротив, обсуждая общие вопросы феноменологического метода в философии, утверждал: «Феноменология значит... брпцбйнедибй фб цбйньменб: дать увидеть то, что себя кажет из него самого так, как оно себя от самого себя кажет». В рамках хайдеггеровской феноменологии следует полагать, что социальное бытие дано таким, каким оно выдается самому себе в «точке» саморефлексии. Очевидно, что в данном случае социальный объект есть именно то, чем он пред-ставлен перед субъектом (как самоидентификация аутопойэтической системы). Субъект же дан как точка само обнаружения социальной реальностью самой себя в потоке самопредставления. Это означает, что понимание социальной реальности в своей основе всегда имеет самопонимание социальным субъектом своего присутствия в социальной реальности. Мышление социального субъекта составляет аспект «при-сутствия» бытия, его данности самому себе или его Dasein.

Смысл самоприсутствия бытия в потоке самоопрашивания состоит в том, что это и процесс раскрывания бытия в самовопрошании, актуализирующийся в точке «социального субъекта», и продукт вопрошания, присутствующий как сущее, раскрытое экзистированием и понимаемое в рамках данного исследования в качестве «социального объекта». М. «Присутствие [Dasein] есть сущее, которое, понимая в своем бытии, относится к этому бытию. Тем самым заявлено формальное понятие экзистенции. Присутствие экзистирует. Присутствие есть далее сущее, которое всегда я сам. К экзистирующему присутствию принадлежит его всегда-мое как условие возможности собственности и несобственности. Присутствие экзистирует всегда в одном из этих модусов, соответственно, в их модальной индифферентности.

Хайдеггеровское Dasein - это в первую очередь самопредставленность бытия в точке субъекта, но не рефлексия трансцендентального субъекта Э. Гуссерля. В акте пред­ставления субъект не выносит за скобки неочевидности мышления, но обнаруживает себя при-сутствующим при предмете рассмотрения в со-бытийности с ним. В акте экзистенции мыслящий субъект понимает себя как место самоопределения бытия. Правильнее говорить об экзистировании самого бытия, которое, конституируя Dasein посредством «точки Я» социального субъекта, уклоняется от своей цельности, отдаляется от себя, получая взамен область «видения», пред-стояния пред собой как сущим.

Согласно принципам целостного подхода, социальное бытие воспринимает себя как область видимости, пространство открытости. В видении бытие всегда пространственно и существует в качестве «стояния перед» собой, «направления к» себе. Социальная реальность актуализируется, конструируя структуры своей пред-ставленности. В этой посылке следует усматривать онтологический базис топологического подхода. Знание о социальном бытии, в этом отношении, становится «картой» движения рефлектирующего видения социального субъекта - по пределам социальной реальности, формирующей пространство конструкций структуры социальной действительности.

65

Экзистирующее бытие всегда в пути, оно всегда движется в направлении открытости, стремясь занять эту область. Исследование социального начинается с перемещения в пространстве открытости социального и анализа этих перемещений. Введение проблематизующим взглядом субъекта чего-либо в предметную область социального исследования не означает фиксацию рассматриваемого предмета в некотором пространственном пункте. Это означает, что субъект определяет параметры сподручности этого «нечто», его отношение к своей социальной телесности. Помещение чего-то в предметную область исследования означает удержание этого «нечто» в круге телесно-подручного. Социальный субъект воспринимает свой предмет не как телесную вещь, но как телесный предел собственного бытия-в-мире. как событие самоотношения, актуализации способности социальной реальности к экзистированию.

Пространственность присутствия [Dasein] социального субъекта поэтому не определяется через задание пункта, в котором находится его тело-вещь. Правда, в силу грамматических особенностей языка, о самом присутствии часто говорят, что оно «занимает место». Однако это «занятие» надо принципиально отделять от пребывания подручного в некоем «месте» из некоей области. Занятие «места» должно пониматься как от-даление действительности подручного внутрь предраскрытой экзистирующим усмотрением области. Свое «здесь» социальный субъект понимает из «там» окружающего мира. «Здесь» подразумевает не «где» чего-то наличного, но «причем» от-даляющего «бытия при...» заодно с этим от-далением. Присутствие [Dasein] социального субъекта в меру своей про-странственности сначала никогда не здесь, но там, в социальной реальности, из какового «там» оно возвращается назад к своему «здесь» (предметной области исследования), и это опять же только таким образом, что свое экзистирующее «бытие к...» оно толкует из там-подручного. Субъект толкует свое присутствие в социальном мире не из своих собственных интенций, но из специфики самоприсутствия социального бытия.

Из самой онтологической особенности от-даляющей структуры присутствия [Dasein] становится очевидным, что субъект дан себе не непосредственно, но лишь будучи опосредованным всей глубиной социальной реальности. Этим закладывается онтологическое основание социальной герменевтики.

Присутствие социального субъекта как бытие-в-мире держится сущностно в отдалении от социальной реальности. Субъект сам, искусственно (а может быть и искусно) отдаляет себя от своего объекта - социальной реальности - дабы приобрести предмет исследования, символическое пространство социального дискурса. Это от-даление. даль подручного, присутствующий социальный субъект не может никогда преодолеть именно в силу того, что самим своим присутствием он это от-даление конституирует. Этим он дает бытию возможность свершится в этом от-далении. Отдаленное социальное бытие обнаруживается как дистанция конструкций социальной действительности, определяемая через отношение исследователя и социальной реальности. Эту дистанцию присутствие социального субъекта может задним числом пересечь, но лишь так, что дистанция сама становится от-даленной. Любое действие субъекта конституируется как отдаление, тем самым, отдаление является сущностно непреодолимым. Субъект всегда находится в пространстве своих отдалений. Из этого следует, что субъект движется не «в» областях отдаления, а «по» ним, самим своим движением конструируя их дистанции или их границы. Присутствие социального субъекта пространственно способом усматривающего открытия пространства, а его отношение к встречающей его социальной реальности постоянно отдаляюще. Именно в этом следует усматривать эпистемологическую основу «третьего» подхода к анализу категории «существование».

66

Присутствие субъекта как отдаляющее «бытие-в» имеет вместе с тем характер направления. Отдаляясь от социальной реальности, субъект вместе с тем движется. В рамках целостности социального бытия, единственным направлением может быть лишь сама отдаляемая социальная реальность. Отсюда, всякое отдаление заранее уже взяло направление на область, из которой отдаляется от-даляемое. становясь преднаходимым в плане своего места. Отдаляясь от социальной реальности, субъект приближается к ней, находит ее в месте отдаления. Следует полагать, что исследование социальных явлений есть направленное круговое движение социальной реальности. или, другими словами, движение исследователя по кругу социальной реальности, направленное одновременно и «от-» нее и «к - ней». В направленном характере движения предзадана потребность в «знаках». Знаки становятся для субъекта средством отчетливого и удобного задания направлений. Знаки держат отчетливо открытыми раскрываемые усмотрением области, всякое «куда» направления экзистенции. Если присутствие социального исследователя есть, оно есть как направляюще-отдаляющее и всегда уже имеет свою открытую область как знаковое или символическое пространство. Направление наравне с от-далением как бытийные модусы бытия-в-мире [Dasein] социального субъекта заранее ведомы усмотрением о-значенным его предметной областью.

Бытие социальной реальности находится в состоянии озабочения занятием открытого социальным субъектом пространства расположением в нем. Разомкнутость, Dasein, составляет тем самым и знаковый образ этой разомкнутое™, направление или настроенность на занятие. Бытие настроено. В своем уклонении оно стремится занять место, формируемое уклонением, продуцируя тем самым пространство сподручности, пространство средств уклонения-заполнения. Сущие бытия существуют в употребимо или пригодности для бытия субъекта Годность, приспособленность составляет одну из основных экзистенциальных характеристик Dasein, а именно технэ, употребимость. «Я» социального субъекта - это по сути точка схождения множества средств самопонимания социального бытия, место обнаружения целостности этого множества М. Хайдеггер пишет: «Одного средства, строго говоря, не «бывает». К бытию средства всегда принадлежит целое средств, где оно может быть этим средством, какое оно есть. Средство по своей сути есть «нечто для того чтобы...». Разные способы «для-того-чтобы» как годность, полезность, применимость, удобство конституируют целое средств. В структуре «для-того-чтобы» есть отсылание чего к чему». Такими средствами становятся области познавательной деятельности. Каждая из них дает бытию возможность самопредставления в их областях от-даления. Например, экономическая теория формирует пространство экономической системы, художественное творчество — пространство бытия художественного образа инженерное мастерство — пространство технической системы, физика — пространство физического мира и т. п. Эти самоопределения бытия конфликтуют как множество возможных способов саморепрезентации, но они едины как инструментальное пространство самопредставления бытия.

Бытие пред-ставляет себя в качестве предмета той или иной дискурсивной системы с целью продуцирования самого себя в процессе самообнаружения. Тем самым, оно существует как употребимое этой системой и как употребляющее эту систему, как предмет и процесс употребления одновременно. Бытие вбрасывает в себя некую дискурсивную систему или себя в эту систему; что в сущности одно и тоже. Следует полагать подобную двоякую брошенность как онтологическую черту или экзистенциал Dasein, наряду с его настроенностью в потоке целостности. Это означает, что, во-первых, существование любой научной или философской дисциплины положено бытием в качестве пространства своего уклоняющегося усмотрения и. следовательно, во-вторых, составляет образ открытой множественности бытия. Любая дискурсивная практика существует в отношении с реальностью, в которой она себя обнаруживает, и в отношении

67

с другими дисциплинами, как альтернативными формами усмотрения реальности. Причем, для дискурсивной практики «точка» реальности совпадает с точкой, указующей на множество альтернативных дискурсивных практик. А «точка» эта является ни чем иным, как социальным субъектом или местом самоопределения реальности. Таким образом, социальная реальность самопредставлена через «точку» субъекта в множественности областей дискурсивности.

3. Герменевтика социальной открытости

Представленный способ рассмотрения целостности социального бытия в экзистенциальном потоке само обнаружения становится актуальной темой для развития дискурса социально-философских дисциплин. Каким образом может осуществляться познание, если субъект и предмет познания суть одно и тоже? Что такое вообще познание, понимание в этой ситуации?

Решая такие вопросы Х.-Г. Гадамер развивал проект «непосредственного сознания», сознания, осуществляющего хайдеггеровский манифест «к самим вещам». Очевидно, это должно быть такое сознание, которое могло бы собой, своим частным познавательным актом репрезентировать целостность бытия. Для раскрытия сущностной характеристики подобного сознания Х.-Г. Гадамер применяет бергсоновскую категорию «протяженность», выражающую абсолютную континуальность мышления, и определяемую как такая «организация» бытия, где каждый элемент репрезентирует целое.

В данной посылке он следует за М. Хайдеггером, утверждавшим, что бытие выдается субъекту, открытому для этого давания. Субъект полностью пред-ставлен бытию и, следовательно, имеет пред-ставление о бытии. Бытие «само-пред-ставлено» в субъекте. Социальный субъект, находясь на своем «месте» в «точке» встречи экзистенции и инзистенции бытия изначально репрезентирует бытие, продуцирует образ его целостности. Тем самым, необходимо сместить акценты в вопросе о познании. Этот вопрос должен приобрести значение вопроса о самопонимании. Именно категория самопонимания становится у Х.-Г. Гадамера способом раскрытия содержания хайдеггеровского Dasein. В применении к дискурсу социальной философии это, в частности, означает, что социальная конструкция — это не предмет, которому противопоставлен «для-себя-сущий» субъект. Скорее собственное бытие социальной конструкции состоит в том, что оно становится опытом самопреобразования субъекта. Только социальный «субъект» - это не субъективность того, кому принадлежит опыт, а сама социальная реальность.

Любая дискурсивная практика в рамках социального бытия оказывается сущностно самопознанием и самоузнаванием реальности. В акте понимания бытие получает свое наличное бытие, Dasein. в этом акте оно исполняет себя. Исполнение как опосредование бытия в акте саморепрезентации приобретает концептуальный статус тотальности: «По самой своей идее опосредование тотально. Тотальное опосредование означает, что опосредуемое самое себя как таковое снимает. Таким образом, исполнение... само по себе вовсе не является темой, но в нем и благодаря ему осуществляется представление произведения». В этом смысле, «пред-ставление» оказывается способом бытия, самообнаруживающего себя в потоке экзистенции. Результатом подобного самообнаружения является «из-ображение» или «образ» бытия, сущностно связанный с бытием как с первообразом. «Пред-ставление» в существенном смысле остается связанным с первообразом, в нем представляемым. Но оно - нечто большее, нежели простое отображение. То, что «пред-ставление» - это «из-ображение», а не сам первообраз, не означает ничего отрицательного, никакой ущербности бытия, но скорее автономность социальной действительности. Связь из-ображения с первообразом выступает существенно иной, нежели в случае с отображением. Здесь нет

68

одностороннего отношения. То, что из-ображение обладает собственной действительностью означает в отношении первообраза, что он достигает представленности только в пред-ставлении. В нем он сам себя пред-ставляет. Социальная реальность представляет (вы-дает) себя в социальной действительности социальной конструкции. Это не должно означать, что для того, чтобы проявиться, ей следует ориентироваться именно на некоторое конкретное из-ображение. Таковой, какова она есть, она может быть представлена множеством способов. Но если социальная реальность как первообраз уже представлена именно так, а не иначе, то это отныне не произвольное событие; это теперь принадлежит свершению его собственного бытия. Каждое такое представление - это бытийный процесс, влияющий на ранг бытия пред-ставленного. Благодаря пред-ставлению у него тотчас же происходит прирост бытия за счет увеличения пространства структурированной пред-ставленности.

Из-ображение оказывается не второстепенным по отношению к первообразу, но конститутивным элементом. Из-ображение является местом, где бытие свершается, оно дает «место» самоузнаванию бытия в его экзистенциально-открытых или самоорганизованных структурах. В этом отношении социальная действительность является «местом» организации пространства социальной реальности. Социальная теория в рамках целостного подхода является пространством конституирования и самоорганизования социальной реальности в топологических структурах открытости.

Социальное бытие предстает как единство, расчленяющее себя в акте экзистирования и собирающее себя воедино в «точке» субъекта как образ целостности. Целостное «бытие-про-из-ведение» в своей основе имеет некое пра-деление изначальной целостной неопределенности, собранной воедино актом пред-ставления. Пред-ставление становится самоутверждением или самообнаружением целостности. Структура бытия-произведения состоит в том, чтобы быть пра-делением. то есть в делении и расчлененности самой себя самоутверждаться в качества единства. Другими словами, целостное бытие для самоутверждения в своем единстве полагает себя разомкнутым в своем времени и пространстве. Множественность составляет дискурсивную историю и перспективу социального бытия, «видимую» из целостности настоящего момента. Пра-деление, однако, является также сущностью самосознания, так как хотя оно и раздваивается постоянно на «самость» и «другое», оно состоит—как предоставление - в игре и контригре этих своих конститутивных факторов.

В потоке пред-ставления социальное бытие выходит на свои пределы. Только из этой позиции оно имеет возможность самосозерцания и, тем самым, самопонимания. В акте трансцендирования бытие дано себе в конструкциях множественности, но возможность самого акта обусловлена целостностью бытия. В этом суть категории пра-деления, такого деления, которое сущностно основано на цельности делимого. Подобное самообнаружение целостности в потоке множественности Х.-Г. Гадамер называет «пониманием». Понимание является сущностной характеристикой субъекта в качестве способности проективного трансцендирования. «возвышения над» сущим, способность воспринять сущее как собственную перспективу при сохранении внутренней целостности истины. Цельность достигается за счет взаимопринадлежности субъекта и его заброшенности в систему социального бытия.

В этом отношении, категория «принадлежности» становится не проблемой исследования, а способом его осуществления в социальной реальности. Для классической науки такое состояние недопустимо. Идеал традиционной научной методологии состоит в исключении любого влияния измеряющего на измеряемую величину и на сам процесс измерения. Герменевтический подход основан на понимании позитивности такого влияния. Принадлежность интерпретатора к своему предмету приобретает конкретно раскрываемый смысл, и задача герменевтики заключается в его раскрытии. То. Что

69

существование социального субъекта по своей структуре есть «заброшенный» в реальность проект самоопределения, что существование субъекта сообразно своему бытийному исполнению есть самопонимание социального бытия - все это должно иметь значение и для понимания конструкций социальной философии. Всеобщая структура понимания конкретизируется социальным пониманием, когда в самом понимании начинают оказывать действие конкретные обстоятельства, связанные с принадлежностью к тем или иным областям социальной реальности, и соответствующие им возможности развития дискурсивной социальной практики социального субъекта. Проецирующее себя на свою способность бытия существование социального субъекта всегда является «уже» «бывшим». В этом - смысл экзистенциала «заброшенности». Факт, состоящий в том, что любое свободное самоотношение к собственному бытию не может выйти из рамок фактичности этого бытия, составляет суть герменевтики социального со-бытия и ее противоположности трансцендентальному исследованию конституции реальности в гуссерлевской феноменологии. Существованию социального субъекта непреодолимо предшествует то, что делает возможным и ограничивает все его проектирование.

Именно включенность исследователя в предмет исследования позволяет осуществиться герменевтике самоопределения смысла социального бытия. Герменевтический процесс можно описать как «набрасывание-заново» структур самоопределенности социальной реальности. Суть «набрасывания-заново» состоит в том, что социальный исследователь, включенный в предмет собственного исследования, принципиально не свободен от «пред-рассудков», тождественных самому факту выделения предмета исследования в качестве существующего. Если нечто оказывается предметом исследования то, тем самым, у субъекта «уже» есть мнение об этом нечто. Процесс исследования оказывается состоящим в том, чтобы доказать или опровергнуть это «пред-мнение». Социальный исследователь анализирует свой «пред-мет» сквозь призму «пред-мнения», отсекая все, что не касается сути дела точнее указанного пред-мнения. В этом заключается требование сосредоточиться «на самих фактах». Коротко говоря, исследователь всегда «уже» имеет некий набросок представления о смысле исследуемого предмета. Как только в ходе социального исследования появляются моменты, развивающие пред-мнение, то есть увеличивающие перспектив, рассмотрения предмета опровергающие или доказывающие некоторые его аспекты и положения, исследователь формирует новое мнение, новый проект образа целостного смысла открытый для дальнейшего герменевтического процесса.

Только таким образом, анализируя собственную предвзятость, социальный субъект может услышать голос самой дискурсивности социальной реальности. Наличие «пред­взятости», совместности исследователя и предмета исследования, делает возможным и необходимым процесс познания социального, осуществляемый как самопознание социального бытия. Только «пред-взятость» является источником способности социального субъекта воспринимать реальность в качестве предмета исследования, то есть, как нечто, «имеющее отношение» к субъекту и его дискурсивной практике.

В этом отношении, необходимо реабилитировать предрассудок в качестве «предрассудка», то есть в качестве инструмента социального самопознания. Именно «предрассудок» составляет смысл заброшенности субъекта, его взаимопринадлежности с социальным бытием. В действительности не социальная, реальность принадлежит субъекту, а субъект принадлежим социальной реальности. Задолго до того, как «Я» субъекта начинает постигать самого себя в акте рефлексии, субъект с полнейшей самоочевидностью постигает самого себя в качестве «места» схождения множества дискурсивных областей реальности: семьи, группы, государства. Субъективность фокусируется системой кривых зеркал — социальных институтов, понятых как проекты систем самообнаружения социальной реальности. Самосозидание индивидуального «Я»

70

есть лишь вспышка в замкнутой цепи существования социальной реальности. Поэтому предрассудки отдельного социального агента в гораздо большей степени, чем его суждения, составляют действительность его бытия. В этом аспекте герменевтический подход отличается от метода феноменологической социологии. Предметом социального исследования в герменевтическом подходе являются не повседневные представления о социальной реальности, но социальная реальность, представленная в конструкциях «пред­ставления». Нет никакой иной реальности, кроме реальности, представленной субъекту. Социальная реальность дается ему так, как он открыт этому даванию. Открытость субъекта выдаванию социальной реальности сущностно тождественна открытости бытия самопредставлению.

Субъект в процессе понимания, прежде всего, вычерчивает социально-историческую телесность бытия, состоящую из его пред-рассудков, его заброшенности в социальную реальность. Лишь в краткие мгновения творчества субъект оказывается способным к трансценденции. формирующей новый предел инзистентного письма-тела реальности. В связи с этим, под «пониманием» следует мыслить скорее не субъективное действие, а включение в традицию как движение само актуализации бытия, включение в текст социального «предания», осуществляемое через опосредование ретроспективной архитектоникой социальной структуры целостности настоящего момента саморефлексии.

В процессе понимания социальный субъект формирует образ целостности, исходя из ее частных проявлений. Целое никогда не дано, но всегда «вы-дается». Сам процесс формирования образа целостности формирует, продуцирует бытие. Предвосхищающее движение предпонимания постоянно определяет понимание текста. Круг целого и части находит в законченном понимании не свое разрешение, но, напротив, свое подлиннейшее осуществление, воплощение. Он не субъективен и не объективен, он описывает понимание как взаимодействие двух движений: традиции и истолкования. Выделение смысла направляющее понимание текста, не является субъективным актом, но определяет себя из общности, связывающей субъекта и социальную реальность. Эта общность непрерывно образуется в акте экзистенциального самоопределения. Она не является изначально заданной предпосылкой, субъект сам порождает ее, поскольку, понимая, участвует в свершении бытия и тем самым определяет его дальнейшие пути.

Герменевтика оказывается онтологическим центром самопродуцирования социального бытия, «местом», где осуществляется прирост конструкции его действительности. Она отталкивается от «близости» наличного бытия к «дали» проектной трансценденции. При этом движение герменевтического круга осуществляется через анализ традиции, анализ окружающего дискурсивного сообщества. Экзистенция осуществляется как постановка под вопрос какого-либо предрассудка исследователя. Только поставив под вопрос свои пред-рассудки, исследователь может услышать голос других пред-рассудков. Только в диалоге пред-рассудков он может услышать голос истины, то есть увидеть образ целостности, снимающий противоречия прежних пред-рассудков и дающий возможность расширить пространство понимания.

В концептуальных рамках целостного подхода пространство понимания по существу является проблемным пространством, оно существует только в процессе постановки под вопрос предрассудков и только как напряжение, как диалог пред-рассудков. резюмирует эту посылку следующим образом: «...понимание начинается с того, что нечто к нам обращается... Мы знаем теперь, что для этого требуется: принципиальное воздержание от собственных пред-суждений. Однако всякое воздержание от суждений - а, следовательно, и в первую очередь, от пред-суждений - имеет, с логической точки зрения, структуру вопроса Сущность вопроса заключается в открытии возможностей и в том, чтобы они оставались открытыми. Если, следовательно, - принимая во внимание то, что нам говорит другой человек или текст - какой-либо пред-рассудок ставится под вопрос,

71

то это вовсе не значит, что мы его просто отбрасываем в пользу кого-либо или чего-либо другого... В действительности наш собственный пред-рассудок по-настоящему вводится в игру благодаря тому, что мы ставим его на карту. Только в полной мере участвуя в игре, он способен осознать притязание на истину другого предрассудка и позволить ему тоже в свою очередь участвовать в ней».

В отношении целостного подхода к формированию социальной теории это означает, что любая часть любого целого, способная к экзистированию, сущностно нацелена на реконструкцию всей целостности. Причем реконструкция осуществляется в двунаправленном режиме. Часть, с одной стороны, анализирует целое с точки зрения того, какие причины повлекли возникновение указанной части. С другой стороны, часть формирует проект развития целостности в аспекте возникновения и функционирования самой части. Часть опрашивает целое, представленное другими частями. Поэтому само целое дано части как язык, пространство говорения. В этом отношении язык не принадлежит субъекту. Напротив, субъект изначально обнаруживает себя присутствующим в языковом пространстве социальной действительности как диалога пред-рассудков. Не верно говорить, что мы «ведем» языковой дискурс, правильнее говорить, что мы втягиваемся или даже, что мы впутываемся в дискурс.

Поскольку язык не принадлежит субъекту, дискурсы не являются «выражениями» субъективности авторов. Дискурсивная практика обладает собственным бытием, точнее бытие и есть дискурс, который выдается субъекту в потоке толкования. Толкование заключается в том, что субъект вводит в языковую игру собственные пред-рассудки, чтобы увидеть результат их отношений с другими составляющими языкового поля. Таким образом субъект пред-ставляет перед собой пред-рассудки, которые становятся предметом мышления, введенным в экзистенциальную языковую игру. Выражаясь более точно, следует полагать, что бытие через социальный субъект как «точку» самоопределения предстает перед собой и выводит себя в дискурсивное языковое поле.

Таким образом, мышление оказывается вы-сказыванием бытием самого себя как предмета исследования или, иначе, самоговорением бытия.

Этим он указывает в частности на то, что экзистенциальная способность бытия пред-стоять перед собой дает возможность отделять сущее, вещи от их значений. Характерно, что в современной социальной науке, эти значения объединяются с понятием «фпрпт», то есть «пространство». Социальные объекты, называемые посредством их значений, выходят на пределы дискурса социальных дисциплин. Исследователи начинают мыслить «значения объектов» как таковые, для-себя. и для них складывается отдельное понятие «социальной топологии». Значения становятся топологией мест, пространством, в котором взаимоупорядочиваются вещи.

Вещи даны субъекту упорядоченными и постоянно упорядочиваемыми в языковом пространстве. Вообще, в языке дано социальному субъекту то, что для него есть жизненный мир. Только ориентируясь в языковом пространстве, субъект может выделить свое «место» по отношению к вещам мира, определить свое тут-бытие [Dasein] в качестве «точки Я». В свою очередь, следует подчеркнуть, что только понимание их неразрывного единства во взаимо-представленности может решить проблему разрыва социальной теории и практики.

Иметь «жизненный мир» - значит иметь отношение к миру социальной действительности. Но отношение к миру требует такой свободы от того, что встречается в мире, которая позволяла бы ставить это встречающееся перед собою таким, каково оно есть. Эта возможность пред-ставления означает одновременно обладание и миром и языком в их сущностной тождественности.

Посредством способности пред-ставления, трансцендирования. субъект выделяется из инзистентного мира социальной действительности и обретает свободу для

72

саморепрезентации, организации своего здесь-бытия [Dasein]. Социальный субъект, обладающий собственным жизненным миром, свободен от социальной реальности и эта свобода означает их языковую взаимопредставленность, со-в-местность.

Подводя итога, отметим. Социальное бытие, существующее в неразличенности своей целостности, оказывается перед лицом своей неразличенности с «отсутствием». Но самим актом этого осознавания, оно утверждает свое существование. Таким образом, оно получает возможность воспринимать себя как существующее, сущее. Тем самым оно внутренне удваивается и продолжает существовать во внутренней различенности как социальный субъект и объективная социальная действительность. В онтологии социального бытия внутренне заложен механизм его присутствия в саморепрезентации.

В акте саморепрезентации социальное бытие устанавливает внутри себя «точку» самоопределения, относительно которой и происходит продуцирование конструктов саморепрезентации. Эта «точка» установлена самим социальным бытием, то есть она наполнена бытием, и существует только как «место» организации пространства его действительности или как «место» самоактуализации социальной реальности.

Актуализация социальной реальности происходит в ее движении от неразличенности абсолютной субъективности к самотождественности в конструкциях действительности. Движение определено через «точку» саморепрезентации. Таким образом, в движении актуализации, бытие отстраняется от своей неразличенности. открывая тем самым пространство своей представленности, открытости. Открытость открыта в сторону самоузнавания бытием самого себя в собственных конструкциях, то есть в сторону самой социальной реальности.

Отдаляющий характер саморепрезентации указывает на то, что социальная действительность есть дистанция или пространство, в котором собраны продукты саморепрезентации социального бытия. Тем самым, действительность дана в качестве пространства движения реальности от своих пределов и как пространство отношений конструктов, продуцируемых этим движением.

В силу своей сущностной свободы социальное бытие устанавливает «точку» самоопределения произвольным образом. Точка экспозиции социального пространства может быть любой, в любом «месте». Бытие, тем самым, может быть представлено множеством способов, каждый из которых порождает особое пространство открытости социальной реальности. Все пространства оказываются принципиально связными в силу сопричастности единству акта актуализации, «место-нахождению» в перспективе социального субъекта

Актуализацию социальной реальности в каждом из пространств можно рассматривать как некоторое пред-суждение о ее целостности. Диалог пред-суждений развивает представление о целостности социального, расширяя сферу его присутствия [Dasein]. Пред-суждение становится элементом диалога только будучи объективированным в форму суждения о реальности. Бытие как бы «ставит на кон» свое единичное представление ради целостного восприятия и продуцирует свою истин) в круге «пред-суждение - объективация - пред-суждение», который следует считать герменевтическим. Таким образом, основой самопознания социального в целостном подходе полагается герменевтика

Пред-ставления, продуцируемые в герменевтическом круге, являются истинными в целостности своего пред-стояния пред социальной реальностью. Каждое пред-ставление на своем уровне репрезентирует целостность социального бытия, тем самым «расширяя» сферу его присутствия. Следовательно, пред-ставление - это не простое отображение реальности, это творчество его присутствия, обеспечивающее прирост конструкций

73

социальной действительности бытия. Только наращивая свое присутствие, бытие может оставаться актуальным, при-сутствующим.

Прирост конструкций присутствия бытия осуществляется через постановку под вопрос способа его актуализации, рассматриваемого как пред-рассудок. Можно утверждать, что социальная действительность наращивается в опросе пред-рассудков, т. е. в языковой деятельности. Каждый продукт прироста действительности, по сути, имеет дискурсивный характер. Это трансцендирование бытия на свои пределы, видение бытием самого себя, имеющее символическую, то есть языковую, форму. В разговоре о пространстве присутствия социального бытия, в первую очередь, имеется в виду языковое или символическое пространство.

Признание онтологического статуса пред-ставления и специфически языкового характера присутствия социальной реальности дает возможность рассмотрения социальной действительности в тождестве его субъективационных и объективационных аспектов. Социальный мир актуализирован в социальном субъекте и дан ему как его специфическое жизненное пространство. Из этого следует, что социальная действительность всегда есть такой, какой она дана «Я» субъекта Видение социальным субъектом социальной реальности тождественно его социальной действительности. Нет никакой «иной» действительности, кроме данной в пространственной перспективе социального субъекта. Тем самым, представление мира необходимо осуществляется в пространственных или топологических категориях. «Социальное пространство» - это не метафора и не аналогия с физическим пространством. Это актуальный способ существования социальной реальности.

Поскольку признается онтологический статус социального пространства, основой способа построения теоретических конструкций в социальной философии следует полагать топологию социального бытия. Топологический подход к разработке конструкций социальной действительности предполагает рассмотрение социальных объектов в качестве «областей» пространства действительности. Каждая область характеризуется ее «местом» (социальной позицией) и направлением, по которому она движется в зависимости от социальной ситуации, понятой как результирующая вектора сил, действующих на область. Топологический подход принципиально отвергает рассмотрение «внутренних сущностей» элементов пространства Элемент как область социальной реальности всегда дан в своей раскрытости как эффект самоактуализации реальности или эффект взаимодействия процессов социальной действительности. Социальный объект является тем, чем он характеризуется как область социального взаимодействия. Он дан только в его взаимодействиях со средой своего существования (с другими областями). Взаимодействие осуществляется как изменение топологической структуры пространства, то есть ее организации. Местом организации социального пространства является видение субъекта (пространство суть перспектива жизненного мира субъекта). По сути, социальный объект — это «точка» или «область» самоопределения субъекта, установление характера его взаимозависимости со своим жизненным миром. Целостный топологический подход диктует необходимость рассмотрения социального пространства как пространства взаимозависимостей. Только такой подход позволяет разрабатывать теоретические конструкции вне их разрыва с социальной практикой.

М. Касимов

THE SOCIETY IN DESIGNS OF SOCIAL TOPOLOGY

The complete approach to studying a social reality assumes, that only the accessory of theoretical constructions to structure of the most investigated subject provides their suitability for an explanation and a prediction of behavior of elements of a reality., the Primary goal of undertaken research is attempt of definition of the ontologic status of theoretical designs of the topological approach.

, к. филос. н.

Удмуртский государственный университет

74